Раковорская битва состоялась 18.02.1268 между армиями северорусских княжеств и объединёнными силами рыцарей Ливонского ордена и Датской Эстляндии вблизи крепости Раковор (Раквере, Эстония), немецкое название Везенберг.
После практически одновременной смерти в 1263 Александра Невского и литовского короля Миндовга распался начавший оформляться союз Владимирской Руси и Литвы против Ливонского ордена, основательно закрепившегося к тому времени в Восточной Прибалтике и серьезно угрожавший самому существованию последнего.
В Великом княжестве Литовском начались столкновения между его наследниками и соратниками, в результате которых большая их часть погибла, само государство, лишившись центральной власти, вновь распалось на отдельные княжества. В частности, нальшанский князь Довмонт, был вынужден покинуть родину и вместе с семьей и дружиной отправился в Псков, где был принят на службу в качестве воеводы.
Русь, в отличие от Литвы, после смерти Александра Невского избежала серьезных усобиц. Новгород безропотно принял на княжение его брата Ярослава Ярославовича, ставшего великим князем Владимирским. Несколько успешных походов на Литву в 1265-1266 псковского воеводы Довмонта, крещённого по православному обряду под именем Тимофея, окончательно устранили литовскую угрозу западным границам Руси. Наиболее серьёзную опасность на севере для Руси теперь представлял католический анклав на землях Ливонии и Латгалии.
Север Ливонии занимали подданные короля Дании. Им принадлежали города Ревель (Колывань, Таллин) и Везенберг (Раковор, Раквере), а также все земли от реки Нарва до Рижского залива вдоль южного берега Финского залива. В центральной и южной Ливонии, а также Латгалии находились владения Ордена и ливонских архиепископов, номинальной главой которых был Рижский архиепископ. При этом Рига, Дерпт (Юрьев, Тарту), Оденпе (Медвежья Голова, Отепя), Гапсаль (Хапсалу) с окрестностями, принадлежали архиепископу, а Венден (Цесис), Феллин (Вильянди) и другие области – Ордену.
Со времени захвата в 1226 крестоносцами Юрьева, переименованного ими в Дерпт или Дорпат, ими неоднократно предпринимались попытки подчинить своему влиянию земли, лежащие восточнее Чудского озера и реки Нарва, занимаемые племенами ижора и водь. Однако каждый раз они наталкивались на упорное и яростное сопротивление Новгорода и его форпоста на западных границах – Пскова. А в тех случаях, когда на помощь этим городам приходили князья Владимирской Руси, предприятия крестоносцев заканчивалось тяжёлыми военными поражениями (битва под Юрьевом в 1234, Ледовое побоище и др.). Поэтому очередная попытка продвинуть своё влияние на восток готовилась особенно тщательно.
Формальным поводом для конфликта послужили усилившиеся притеснения новгородских купцов в Ревеле. Также имели место пиратские нападения на торговые суда в финском заливе. Для Новгорода торговля была основным источником дохода, поэтому на это действия новгородская община реагировала крайне болезненно.
В 1267 новгородцы организовали поход на Полоцк, который Великий князь Ярослав Ярославович планировал подчинить своему влиянию, но из-за разногласий среди новгородцев поход не состоялся. Вместо этого войска вторглись в датские владения, находившиеся на территории современной Эстонии, и подступили к замку Раковор. Русское войско не было подготовлено для штурма хорошо укрепленного каменного замка. Они опустошили окрестности, но потеряв при попытке взять город неожиданным штурмом семь человек, отступили и вернулись в Новгород.
Новгородцы обратились за помощью к великому князю Владимирскому Ярославу Ярославичу, который прислал вместо себя своих сыновей Святослава и Михаила (Старшего) с тверской дружиной, а также Дмитрия Александровича Переяславского. В походе принял участие также князь Довмонт с псковской дружиной. Новгородской дружиной командовал князь Юрий Андреевич (сын Андрея Ярославовича). В Новгороде началось изготовление осадных орудий для предстоящего похода. Орденские епископы и рыцари из Риги, Вильянди и Юрьева в 1267 прибыли в Новгород просить мира и поклялись не помогать раковорцам и ревельцам, однако при последующем сборе войск ливонская хроника упоминает вильяндцев и воинов из других городов.
Поход начался 23.01.1268. Вскоре русские войска переправились через Нарву и вступили в ливонские владения датского короля. Разделившись на три колонны, они занялись разорением враждебной территории, приближаясь к первой цели своего похода — Раковору. Утром 18 февраля русское войско в полном составе выдвинулось в сторону села Махольм, чтобы переправиться через Паду, но конная разведка доложила, что на западном берегу Пады стоит вражеское войско, значительно более мощное, чем ожидалось ранее. Тем не менее руководители похода решили дать бой.
Немцы и датчане расположились на возвышенности. Ровный склон, полого спускающийся в долину, был весьма удобен для атаки тяжелой рыцарской конницы. Было принято решение дать русским переправиться через реку, после чего атаковать сверху вниз. Вдоль западного берега Пады в этом месте и сейчас течет заболоченный ручей, который и стал естественным разделителем двух войск перед сражением. Берега этого небольшого ручейка стали тем самым местом, на котором столкнулись два огромных войска. Численность русского войска и их противников предположительно было одинаковым — по 15-20 тыс. человек.
Основу боевого порядка войска анклава составляли немецкие рыцари, вышедшие на поле боя в своём излюбленном построении – клином или "свиньей", что свидетельствует о наступательном характере боя со стороны немцев. Правый фланг "свиньи" защищали датчане, слева выстроились войска архиепископа и ополчение. Общее руководство войском анклава осуществлял Юрьевский (Дерптский) епископ Александр.
На правом фланге русского войска встала переяславская дружина князя Дмитрия Александровича, за ней, ближе к центру псковская дружина князя Довмонта, в центре – новгородский полк и наместничья дружина князя Юрия Андреевича, на левом фланге встала дружина тверских князей. Таким образом, напротив "свиньи" встал самый многочисленный новгородский полк.
Основная проблема русского войска заключалась в том, что в нём отсутствовало единоначалие. Старшим по лествичному счету среди князей был Дмитрий Александрович, однако он был молод и не столь опытен. Зрелым возрастом и большим опытом отличался князь Довмонт, но на руководство претендовать не мог, т.к. фактически он был просто воеводой псковского отряда и он не был рюриковичем. Князь Юрий Андреевич – великокняжеский наместник авторитетом среди соратников не пользовался, руководители же новгородской общины не имели княжеского достоинства и командовать князьями не могли. В итоге русские отряды действовали, не подчиняясь единому плану, что неудовлетворительно сказалось на результате сражения.
Сражение началось атакой немецкой "свиньи", пришедшейся на центр новгородского полка. Одновременно оба фланга союзного войска были атакованы тверскими и переяславскими полками. Войско Дерптского епископа вступило в бой с псковским отрядом. Тяжелее всех пришлось новгородскому полку – бронированный клин рыцарской конницы при ударе накоротке развивал огромную силу. Судя по всему, новгородцы, знакомые с этим строем не понаслышке, глубоко эшелонировали свой боевой порядок, что придало ему дополнительную устойчивость. Тем не менее, давление на новгородский полк было настолько серьезным, что в какой-то момент строй полка распался, началась паника, князь Юрий Андреевич вместе со своей дружиной поддался паническому настроению и бежал с поля боя.
Разгром новгородского полка казался неминуемым, но в этот момент князь Дмитрий Александрович бросил преследование разбитого ливонского ополчения, собрал вокруг себя сколько смог воинов и произвёл стремительную атаку на фланг наступающего немецкого клина. Немецкий строй заколебался, что позволило новгородскому полку перегруппироваться и продолжить организованное сопротивление. Отразив атаку переяславской дружины, немецкие рыцари продолжили наступление на новгородский полк. Сражение стало приобретать затяжной характер, атаки накатывались волнами одна на другую. Дрогнул и сбежал с поля боя датский отряд, тверская дружина бросилась его преследовать до самого Раковора. Согласно летописи во время преследования врагов пало столько, что кони не могли ступать по трупам.
К концу дня новгородский полк был окончательно рассеян, но и немецкие рыцари были настолько утомлены, что были не в состоянии преследовать отступавших русских. Вечером к месту битвы подошёл ещё один немецкий отряд, но он ограничился разграблением новгородского обоза. В числе прочего были захвачены и немедленно уничтожены осадные приспособления, предназначенные для штурма Раковора и Ревеля.
С наступлением сумерек княжеские дружины, преследовавшие разбитые отряды датчан, ливонцев и немцев, начали возвращаться. Снова собрался, перегруппировался и был готов к атаке новгородский полк. Оставшиеся в живых командиры предлагали провести ночную атаку и отбить у тевтонцев обоз, однако на совете приняли решение атаковать утром. Ночью немецкие рыцари, осознававшие своё чрезвычайно опасное положение, ушли.
Преследовать их русские не стали. Осаждать Раковор и Ревель из-за отсутствия осадных орудий возможности уже не было. Русское войско ещё три дня стояло на поле боя – подбирали раненых, хоронили убитых, собирали трофеи.
Не удовлетворился достигнутыми результатами только князь Довмонт, который со своей дружиной огнём и мечом прошёл по Ливонии, чиня грабежи и захватывая пленных. Князь мстил врагу за нападения на его земли. В 1269 Орден предпринял ответный поход, закончившийся безрезультатной 10-дневной осадой Пскова. Рыцари отступили при приближении новгородского войска во главе с князем Юрием и были вынуждены заключить мир на условиях новгородцев.
Таким образом, по итогам Раковорской битвы и последовавших за ней событий, можно уверенно констатировать, что в этой битве русское войско одержало тяжёлую, но бесспорную победу, остановившую крестоносную экспансию в восточной Прибалтике более чем на тридцать лет.